В Главном штабе Эрмитажа работает выставка "Врата собора святого Петра в XX веке", посвященная современным взглядам итальянских художников на храмовое искусство. Эта выставка посвящена сразу нескольким обстоятельствам: она отмечает пятисотлетие собора Святого Петра в Риме, старт проекта "Эрмитаж-Италия" в Ферраре, в честь которого в Петербург прибыло множество гостей с Апеннин, и Международный день музеев, проводившийся 18 мая. Вместе с тем, выставка отнюдь не носит парадного, формального характера: она посвящена работам современных итальянских скульпторов Венанцо Крочетти (Venanzo Crocetti), Джакомо Манцу (Giacomo Manzu) и Лучано Мингуцци (Luciano Minguzzi), которые участвовали в создании новых врат для собора Святого Петра. Крочетти принадлежат ворота с изображением семи таинств церкви, Манцу отлил в пятидесятые годы бронзовые фигуры для врат смерти. В середине семидесятых собор распахнул еще одни двери - врата добра и зла, созданные Мингуцци. По словам президента фонда Крочетти, Антонио Танкреди (Antonio Tancredi), все трое скульпторов были людьми, далекими от религии. Крочетти даже рискнул поспорить с папой Иоанном XXIII, предлагавшим для церковных дверей другой сюжет - передачу ключей. Он показался скульптору менее интересным для воплощения, чем семь таинств церкви. Посетив выставку в Эрмитаже, можно убедиться в своеобразности восприятия Крочетти библейских героев. Например, его бронзовый Иисус безбород и в целом похож на марионетку. Стоит заметить, что Крочетти наиболее близок к академизму, чем двое других скульпторов. Хотя слово лакадемизм" здесь можно употребить с большой натяжкой - стоит посмотреть хотя бы на его Марию Магдалену, с руками такого размера, что одной из них можно закрыть все лицо статуи. Однако даже на фоне Крочетти интерпретации библейских образов Манцу выглядят смело. Например, в некоторых ракурсах его Давид похож на персонажа Джона Толкиена - Горлума. Впрочем, и при более близком рассмотрении фигуры юноши не покидает ощущение некоторой странности - оттопыренные уши, раскосые глаза, приплюснутый нос и скрученная поза - все вместе невольно отсылает к борхесовскому "Бестиарию". Работы Мингуцци выполнены в стиле кубизма и африканского примитивизма. В порыве объятий его фигуры теряют руки, ноги и даже головы ("Две фигуры"), у сов выкатываются глаза ("Сова"), а лошади всегда улыбаются. Большое достоинство выставки - исторический контекст, который создают монеты, медали и чертежи, связанные с историей собора Святого Петра, экспонируемые в соседних со скульптурами залах. Представляющие несомненный интерес для нумизматов, искусствоведов и историков документы и предметы помогают лучше понять логику изменения убранства собора, которые не прекращали расширять и украшать на протяжении всех 500 лет его истории.
В Главном штабе Эрмитажа работает выставка "Врата собора святого Петра в XX веке", посвященная современным взглядам итальянских художников на храмовое искусство. Эта выставка посвящена сразу нескольким обстоятельствам: она отмечает пятисотлетие собора Святого Петра в Риме, старт проекта "Эрмитаж-Италия" в Ферраре, в честь которого в Петербург прибыло множество гостей с Апеннин, и Международный день музеев, проводившийся 18 мая. Вместе с тем, выставка отнюдь не носит парадного, формального характера: она посвящена работам современных итальянских скульпторов Венанцо Крочетти (Venanzo Crocetti), Джакомо Манцу (Giacomo Manzu) и Лучано Мингуцци (Luciano Minguzzi), которые участвовали в создании новых врат для собора Святого Петра. Крочетти принадлежат ворота с изображением семи таинств церкви, Манцу отлил в пятидесятые годы бронзовые фигуры для врат смерти. В середине семидесятых собор распахнул еще одни двери - врата добра и зла, созданные Мингуцци. По словам президента фонда Крочетти, Антонио Танкреди (Antonio Tancredi), все трое скульпторов были людьми, далекими от религии. Крочетти даже рискнул поспорить с папой Иоанном XXIII, предлагавшим для церковных дверей другой сюжет - передачу ключей. Он показался скульптору менее интересным для воплощения, чем семь таинств церкви. Посетив выставку в Эрмитаже, можно убедиться в своеобразности восприятия Крочетти библейских героев. Например, его бронзовый Иисус безбород и в целом похож на марионетку. Стоит заметить, что Крочетти наиболее близок к академизму, чем двое других скульпторов. Хотя слово лакадемизм" здесь можно употребить с большой натяжкой - стоит посмотреть хотя бы на его Марию Магдалену, с руками такого размера, что одной из них можно закрыть все лицо статуи. Однако даже на фоне Крочетти интерпретации библейских образов Манцу выглядят смело. Например, в некоторых ракурсах его Давид похож на персонажа Джона Толкиена - Горлума. Впрочем, и при более близком рассмотрении фигуры юноши не покидает ощущение некоторой странности - оттопыренные уши, раскосые глаза, приплюснутый нос и скрученная поза - все вместе невольно отсылает к борхесовскому "Бестиарию". Работы Мингуцци выполнены в стиле кубизма и африканского примитивизма. В порыве объятий его фигуры теряют руки, ноги и даже головы ("Две фигуры"), у сов выкатываются глаза ("Сова"), а лошади всегда улыбаются. Большое достоинство выставки - исторический контекст, который создают монеты, медали и чертежи, связанные с историей собора Святого Петра, экспонируемые в соседних со скульптурами залах. Представляющие несомненный интерес для нумизматов, искусствоведов и историков документы и предметы помогают лучше понять логику изменения убранства собора, которые не прекращали расширять и украшать на протяжении всех 500 лет его истории.