Российские художники поменяли медведей на слонов Кураторы открывшейся в Москве в понедельник выставки "Россия - родина слонов", похоже, решили вспомнить старый советский анекдот. Когда ООН объявила Год слона, все страны представили животное с каким-то своим колоритом, а Советский Союз заявил, что его слон самый большой в мире. За время после распада СССР слонов в стране не прибавилось, а потому видимых причин для того, чтобы современные российские художники взялись за массовое написание слоновьих "портретов", нет. Однако у арт-деятелей на этот счет свое мнение. В гигантском обладателе хобота они, похоже, видят альтернативу традиционному и поднадоевшему медведю. В небольшом зале разместились картины нескольких художников, запечатлевших "альтернативщика". Слон-конь, слон-призрак и абстрактный слон, превратившиеся в ироничные произведения искусства, определенно чувствуют себя как дома, вызывая у посетителей довольные улыбки. Массивный слон Андрея Васнецова встречает посетителей у входа. Мрачный, с тяжелыми бивнями и самый натуралистичный из всех, что присутствуют на выставке, он появился еще в брежневскую эпоху. Настоящее олицетворение советского максимализма - слон как "наше всё" и "самый большой слон в мире". За ним следует его ровесник - правда, совсем другой, карандашный. Это слон-эскиз к забавному мультфильму Хржановского "В мире басен", рисованному в духе советского "Щелкунчика": стильное творение аниматоров транслируется на противоположной стене. Современный художник Юрий Татьянин проявляет любовь к герою выставки несколько другим способом: со своей картины он призывает беречь от опасности три главных составляющих "нашего богатства" - лес, детей и слонов. Впрочем, рядом возникает "слоник" в несколько другом облачении - с ним художник предлагает "поиграть" маленькой девочке Монике. Вологодский мастер Виктор Седов незамысловато расставляет точки в слове "слон" - на голубом полотне всплывает зловещее "Соловецкий Лагерь Особого Назначения", напоминая о страшных репрессиях 20-х годов. Самые яркие слоны глядят с картин Владимира Немухина и Александра Савко. Первый художник, знаменитый мастер русского "неофициального искусства", воспроизвел долгожданную абстракцию: на его полотне - геометрический "Суперслон" с огромным оранжевым глазом. Работа кисти Савко, пожалуй, самая смешная и китчевая. Художник, предпочитающий рисовать картины поверх хрестоматийной классики, на этот раз берет в качестве черновика разрекламированный шедевр Петрова-Водкина. Масскульт тогдашний заменяется масскультом современным: если красный конь превращается в красного слона, то обнаженные мужчина и женщина - в персонажей популярного мультфильма Барта и Лизу Симпсонов. Завершают слоновий мир два метафоричных полотна, подводящие своеобразный итог экспозиции и во многом объясняющие ее смысл. Это работы известного московского художника Константина Батынкова, справедливо обозначенные автором как "Аллегории". Национальные по форме, обе картины отводят слону определенное место в непростой русской действительности. Вот деревня, снег, товарный поезд и снеговики под окнами: не хватает разве что медведя, но вместо него - слон, полупрозрачной тенью всплывающий в поле. Огромное животное превращается в большой и неуклюжий символ: это и русский характер, с его широтой и основательностью, и русская зима, с ее напористостью и мощью. В центре другого полотна Батынкова - слон, возвеличенный до культа. Словно Гулливер, возвышается он над обобщенным "городом" и, опутываемый веревками людей-лилипутов, спокойно взирает на вехи последнего столетия. Танки и отечественные автомобили, женщина с авоськами и "Лебединое озеро", рекламные вывески на многоэтажках и затерявшаяся в тумане высотка: в черно-сером городе узнается родное московско-питерское настроение. Слоны Батынкова - самые что ни на есть русские, и нет никаких сомнений, что возникнуть они могли только на наших необъятных просторах. Впрочем, какой бы печалью ни веяло от последних картин, выставка оставляет на душе совсем не "слоновьи" по тяжести впечатления. Слон, если задуматься, существо хоть и большое, но совсем не страшное, в отличие, скажем, от мамонта или мастодонта. Возможно, именно поэтому животные на выставленных картинах выглядят чрезвычайно уместно, как будто они действительно родились в России - в чем-то огромной, но в чем-то забавной и доброй стране. ДАРЬЯ РЕШЕТКО
Российские художники поменяли медведей на слонов Кураторы открывшейся в Москве в понедельник выставки "Россия - родина слонов", похоже, решили вспомнить старый советский анекдот. Когда ООН объявила Год слона, все страны представили животное с каким-то своим колоритом, а Советский Союз заявил, что его слон самый большой в мире. За время после распада СССР слонов в стране не прибавилось, а потому видимых причин для того, чтобы современные российские художники взялись за массовое написание слоновьих "портретов", нет. Однако у арт-деятелей на этот счет свое мнение. В гигантском обладателе хобота они, похоже, видят альтернативу традиционному и поднадоевшему медведю. В небольшом зале разместились картины нескольких художников, запечатлевших "альтернативщика". Слон-конь, слон-призрак и абстрактный слон, превратившиеся в ироничные произведения искусства, определенно чувствуют себя как дома, вызывая у посетителей довольные улыбки. Массивный слон Андрея Васнецова встречает посетителей у входа. Мрачный, с тяжелыми бивнями и самый натуралистичный из всех, что присутствуют на выставке, он появился еще в брежневскую эпоху. Настоящее олицетворение советского максимализма - слон как "наше всё" и "самый большой слон в мире". За ним следует его ровесник - правда, совсем другой, карандашный. Это слон-эскиз к забавному мультфильму Хржановского "В мире басен", рисованному в духе советского "Щелкунчика": стильное творение аниматоров транслируется на противоположной стене. Современный художник Юрий Татьянин проявляет любовь к герою выставки несколько другим способом: со своей картины он призывает беречь от опасности три главных составляющих "нашего богатства" - лес, детей и слонов. Впрочем, рядом возникает "слоник" в несколько другом облачении - с ним художник предлагает "поиграть" маленькой девочке Монике. Вологодский мастер Виктор Седов незамысловато расставляет точки в слове "слон" - на голубом полотне всплывает зловещее "Соловецкий Лагерь Особого Назначения", напоминая о страшных репрессиях 20-х годов. Самые яркие слоны глядят с картин Владимира Немухина и Александра Савко. Первый художник, знаменитый мастер русского "неофициального искусства", воспроизвел долгожданную абстракцию: на его полотне - геометрический "Суперслон" с огромным оранжевым глазом. Работа кисти Савко, пожалуй, самая смешная и китчевая. Художник, предпочитающий рисовать картины поверх хрестоматийной классики, на этот раз берет в качестве черновика разрекламированный шедевр Петрова-Водкина. Масскульт тогдашний заменяется масскультом современным: если красный конь превращается в красного слона, то обнаженные мужчина и женщина - в персонажей популярного мультфильма Барта и Лизу Симпсонов. Завершают слоновий мир два метафоричных полотна, подводящие своеобразный итог экспозиции и во многом объясняющие ее смысл. Это работы известного московского художника Константина Батынкова, справедливо обозначенные автором как "Аллегории". Национальные по форме, обе картины отводят слону определенное место в непростой русской действительности. Вот деревня, снег, товарный поезд и снеговики под окнами: не хватает разве что медведя, но вместо него - слон, полупрозрачной тенью всплывающий в поле. Огромное животное превращается в большой и неуклюжий символ: это и русский характер, с его широтой и основательностью, и русская зима, с ее напористостью и мощью. В центре другого полотна Батынкова - слон, возвеличенный до культа. Словно Гулливер, возвышается он над обобщенным "городом" и, опутываемый веревками людей-лилипутов, спокойно взирает на вехи последнего столетия. Танки и отечественные автомобили, женщина с авоськами и "Лебединое озеро", рекламные вывески на многоэтажках и затерявшаяся в тумане высотка: в черно-сером городе узнается родное московско-питерское настроение. Слоны Батынкова - самые что ни на есть русские, и нет никаких сомнений, что возникнуть они могли только на наших необъятных просторах. Впрочем, какой бы печалью ни веяло от последних картин, выставка оставляет на душе совсем не "слоновьи" по тяжести впечатления. Слон, если задуматься, существо хоть и большое, но совсем не страшное, в отличие, скажем, от мамонта или мастодонта. Возможно, именно поэтому животные на выставленных картинах выглядят чрезвычайно уместно, как будто они действительно родились в России - в чем-то огромной, но в чем-то забавной и доброй стране. ДАРЬЯ РЕШЕТКО